Пока у меня нет моральных сил излить восторг от Германии.
Я с корабля на бал, то есть, на работу, вышла ещё вчера.
И вчера же сестра прислала мне фотографию отца. Она сейчас в Мурманске и своими глазами всё увидела... Я не могу долго думать ни о чём, кроме того, что мне необходимо лететь туда. Пока он ещё жив, держать его ладонь и не отпускать, вместе с жизнью, из него уходящей. Больше не встаёт, говорит спутано, не ест и почти не пьёт. Его посадят на капельницы и мучение растянется надолго. Но я не могу высказаться против этого, я просто не могу, я не хочу стоять над гробом.